ВВОДНАЯ

Действие игры происходит в авторском мире. Жанр игры - фэнтези с элементами темного фэнтези. Мастеринг пассивный.

Меню навигации рекомендуется для быстрого доступа к начальным темам форума:

Гостевая Правила Сюжет игры

Роли Поиск персонажей Шаблон анкеты

Обсудить игру Оформить эпизод Хроники



ВАЖНАЯ ИНФОРМАЦИЯ

25.11.14. игра официально остановлена.

Из-за отсутствия какого-либо спроса, было решено официально закрыть проект.

Матчасть будет закрыта для гостей.
Игровая зона будет открыта для чтения.

Прием новых персонажей остановлен.
Срок жизни игры - 4 года.

СОБЫТИЯ В МИРЕ

Западный континент страдает от открывшейся в самой разной части Империи большей части Священных Врат, из которых вылетают Падшие души. Разлетаясь по миру, они находят своих Носителей, и те, теряя разум, нападают на всё, что движется.
Тем временем с пропажи Императора прошел почти год, и за это время каждый Президент все яростнее держится за свои земли, защищая границы, опасаясь нападения соседнего Района Империи. Война же между Империей и южными варварами продолжается.
  • Страница 3 из 3
  • «
  • 1
  • 2
  • 3
ФРПГ Плач Богов: Император » ИГРОВОЙ МИР » Руины памяти: Эпилог » Дома мертвецов (4 день Второго месяца Осени 721г. Империя, район Далий.)
Дома мертвецов
МирозданиеДата: Пятница, 02 Мар 2012, 16:43 | Сообщение # 1


Принимайте поправки за помощь - и это будет верно.

В неизвестности.
Дата, время, погода: 4 день Второго месяца Осени 721 года. Погода пасмурная. Небо затянуто серыми тучами, все блекло и темновато. Около +12 градусов. Время - в районе 12 утра.
Местоположение: Империя, Район Далий. В дюжине часов езды на восток от деревни Аса.
Участники: Шиан, Дарленн.
Общая информация: утром третьего числа, после ночи в окружении делоргов, проведя еще один день в пути и переночевав на равнине, Шиан и Дарленн, даже немного привыкнув к странностям друг друга, неожиданно натыкаются на крупный лагерь беженцев. Судя по двум десяткам людей и их виду, это не более чем обычные жители какой-нибудь деревни, среди которых имеется лишь тройка-четверка крепких рыбаков...
 
ШианДата: Понедельник, 07 Май 2012, 01:20 | Сообщение # 41







Деревня Аса.

Шиан испытывал странное чувство, которое напоминало ему о первых днях на свободе, когда он и сестра сбежали прочь от трайнов и двинулись на север, к морю. То чувство, когда приходишь куда-то и чувствуешь себя чем-то средним между незваным гостем и захватчиком. Никогда ранее, в более молодые годы, тэнэбрэ не испытывал ничего подобного и испытав то же относительно недавно, не смог даже дать более точное название тому, что он чувствовал. Сейчас на ум пришло лишь словосочетание «победивший без боя».
На слова эрбэнэт мужчина лишь чуть поджал губы, напустив на лицо скептическое выражение, оглянувшись на нее, но решив, что отвечать что-либо тут не имеет смысла. Все его слова она все равно не поймет – не объяснять же ей, откуда у него была уверенность в том, о чем он говорил. Она не слышала Его зова, ей было не понять. Глупо говорить о Роке с эрбэнэт, в такой-то ситуации - пожалуй, это была бы самая большая глупость в его жизни. Поэтому он лишь убедившись, что она слезла с шайра и не думает бежать, и вообще пошла прочь от коня, Шиан прошлепал по жиже к одинокой деревянной ступеньке перед узкой дверью в дом, и отворил ее тыльной стороной ладони – она не была закрыта, щель между ней и косяком прекрасно давала это понять.
Взгляд серых глаз изучающее и быстро прошелся по открывшейся перед ним комнате, единой на весь дом. Внутри, в отличие от картинки снаружи, было довольно уютно, пусть и пахло мокрой псиной и чем-то еще приторно-сладковатым, схожим по запаху со специями, которые в таком доме вряд ли вообще водились.
Деревянный пол по центру был застелен какой-то засаленной плетенкой, в дальнем левом углу виднелась кухня, рядом с ней и небольшим округлым столом, ближе к двери, в полу было квадратное углубление с каменным дном, и висела шторка, там же стояла и деревянная бадья. В дальнем правом углу намечалась широкая кровать устланная лоскутным одеялом, сильно помятым, с парой старых подушек и мертвым телом слева от постели. В правом ближнем углу стояло несколько стульев и переносная железная печка с решеткой. На стенах висели какие-то деревянные поделки, таблички с надписями на неизвестном языке (далийском?), какие-то тряпочки, шнурки и прочая непонятная чушь.
Глянув на эрбэнэт, что выглядывала из-за дома, Шиан задержал на ней взгляд, окинув ее с ног до головы, а после исчез в доме. Первым делом он хотел избавиться от трупа. Им оказался низкорослый и остроухий махо средних лет, с побледневшим лицом, на котором застыло нейтральное выражение. Шиану это не понравилось. Особенно после недавнего…
Вытащив махо наружу, он скинул его за угол, вытерев руки о мокрые штаны, после чего бросил взгляд на шайра. Его бы, по-хорошему, следовало расседлать и увести из-под дождя, раз они остаются здесь до утра, но уводить единственного коня куда-то в деревню, в поисках подходящего амбара или даже конюшни… не хотелось. Он еще не знал, что еще можно ожидать от этого места помимо того, с чем он уже успел столкнуться. Это был неоправданный риск. А с конем ничего не случится. Подохнет – всегда можно угнать другого…
- Это - подойдет, - глянув на эрбэнэт, произнес Шиан, взглядом указав на выбранную халупу и вдруг усмехнулся, подумав о чем-то своем и даже хитро глянув на девушку, добавил: - Тебе понравится.
Все-таки, Дарленн женщина и после стольких дней пути, не успев даже отдохнуть в Ораэ из-за того, что он попросту ее выдернул из кровати, провести хотя бы один вечер под крышей, помыться, отогреться и поесть нормальную домашнюю еду (в доме ведь точно были какие-то припасы - крупы грейвы жрать не стали бы), для нее было сейчас, наверное, самым сильным желанием. После его убийства, конечно.
Но после стольких лет сидения на одном месте, и времени в дороге, с непривычки все-таки тоже хотелось таких банальных вещей как горячая домашняя еда, крыша над головой и теплая постель.
 
ДарленнДата: Понедельник, 07 Май 2012, 23:39 | Сообщение # 42







Деревня Аса. Двор.

Нечто отдаленно походящее на колодезный журавль девушка углядела. Но из-за общей паршивой видимости и закрывающих обзор крыш поручиться не могла колодец то, какое-то хитроумное приспособление для поднятия сетей, или вообще народный далийский флюгер. Подойти бы поближе, однако для этого придется в одиночку выйти на улицу выложенную мертвецами. На такие подвиги эрбэнэт себя готовой не чувствовала. После недавних событий она вообще к трупам относилась с опаской, не ведясь на опрометчивое высказывание, мол, чего их, мертвых бояться? Очень даже «чего»!
Пока выглядывала на улицу, пришлось опереться руками о деревянную изгородь и на ладонях остались мелкие кусочки древесины. Отступив прочь и отряхивая руки, Дара краем глаза уловила перемещения тэнэбрэ – минуту назад тот вошел в дом, а когда появился, то вытащил оттуда то ли куль, то ли мешок какой-то. Особенно жрица не присматривалась, то, что Шиан не торчит прямо у нее за спиной, уже радовало и воспринималось, как хороший знак. А налюбоваться на упомянутого Шиана она еще успеет.
Окинув коротким взглядом дом, подумала – интересно, кому из виденных вчера беженцев-махо он принадлежит? А потом, когда внимание вновь привлек мужчина, заговорив с ней, колдунья глянула на него прямо – впервые, со вчерашнего вечера. То, что это место оказалось выбрано белокосым для ночевки ее не удивило, а вот окончание фразы заставило хмыкнуть про себя. Понравиться? С каких это пор его заботит то, что ей понравится? Что он там нашел, телепорт до Манипуры?
И все же заинтересовавшись, девушка двинулась к входу в здание.

Деревня Аса. Дом.

После какого-никакого дневного света внутри показалось темновато и мрачно, но спустя полминуты глаза привыкли и ощущение это прошло. Зато появилось другое – несмотря на то, что жилье было напрочь выстужено, здесь все равно оказалось в тысячу раз теплее, суше, спокойнее и приятнее, чем снаружи. Владелец или владельцы явно были людьми небогатыми и бездетными, о чем свидетельствовали простота обстановки и порядок. Кстати, про порядок – ничего не перевернуто, не сломано… если грейвы и мародерствовали, то либо на удивление аккуратно, либо интересуясь только скотиной, но не припрятанными в уголке ценностями. А быть может просто сюда не добрались…
Впрочем, мысли эти занимали едва ли не десятое место, сейчас куда более ее интересовала, например, широкая кровать. Нормальная кровать, на четырех ножках, в которой под утро ты не замерзнешь до стука зубовного. Или печь, где можно развести обычный домашний огонь, а не лесной костер, запах которого невозможно вывести из волос и одежды. Или бадья… наличие последней заставило вознести короткую, но прочувствованную благодарность всем известным Богам – нормально вымыться целительнице в последний раз удалось лишь в Ораэ…
В общем, как не крути, а прав оказался Шиан – здесь было то, что ей действительно понравилось. Даже настроение с отметки «да пропади оно все пропадом во главе с тэнэбрэ» поднялось до «ладно, пропадом можно и завтра пропасть». Осмотрев кухню, отметив наличие кое-какой утвари, девушка вернулась в жилую часть, на минутку задержавшись у занятных вещиц, украшавших стены. Нечто похожее она видела еще в доме хозяина, правда там полоски ткани были шелковые, а нити, которые перехватывали кромку – серебряные или черные. Кое-какие символы так же показались знакомыми, хотя поручиться эрбэнэт не могла – все литеры, украшавшие безделушки из Далия, напоминали ей многоногих букашек.
На улице за время ее отсутствия ничего особо не изменилось – гадко, мерзко, мокро. Тэнэбрэ тоже не спешил улетучиваться. Глянув в сторону привязанного шайра айлвийка чуть нахмурилась – нужно будет найти еды и для верхового, иначе долго животное так не протянет. Впрочем, делиться с Шианом такими соображениями она не стала, озвучив иные:
- Где-то здесь должен быть источник воды – колодец или родник. Правда я по дороге сюда ничего похожего не видела…
«…а одной идти искать – боюсь» - мрачно закончила колдунья уже про себя.
 
ШианДата: Вторник, 08 Май 2012, 08:51 | Сообщение # 43







Деревня Аса. Двор.

Как ни странно было себе в этом признаваться, но в окружении даже таких захудалых построек, Шиану стало комфортнее. Может, сказывалась «амбарная» рабская жизнь, а может то, что за эти два десятка лет он привык делать что-то по-хозяйству, но сейчас он ощущал себя практически хозяином территории. Он «пометил» эту землю когда ступил на нее и теперь, когда ему ничто не мешало, чувствовал себя собственником. И это чувство демонически повышало настроение – Шиан даже забыл про то, что мокрая одежда холодила и оттягивала вниз, к земле, что размокла под ногами так, что сапоги почти по щиколотку утопали в грязи. Все это как-то разом стало маловажным.
Стоя наружи, оглядываясь не без помощи аурового видения, прохаживаясь возле лачуги, заглядывая за углы рядом стоящих хибар, тэнэбрэ подумал, что было жаль, что нельзя все было устроить так, чтобы «застолбить» эту территорию. От домов прока не было, а вот от самой земли – наоборот. Будь это место не деревней у моря, через которую ходят торговые ладьи (или что там у этих махо было?) и тем более с рабами, можно было бы…
«Какая разница. В одиночку кусок земли не защитишь», - одернул себя Шиан, подумав, что… подумает об этом позже. И еще о кое-чем, что уже приходило ему в голову ранее, еще когда они с сестрой бежали на север. Да, обязательно подумает…
Послышался скрип деревянной ступени – Дарленн вышла из хижины и выглядела, как показалось тэнэбрэ, куда более бодро, что заставило мысленно усмехнуться. Ну, конечно, женщина увидела кровать и бадью – странно, что она не прыгает от счастья, находясь практически неделю в дороге… а может и больше. С ним она уже была четвертый день, а до этого они вместе с Торвальдом держали путь в Ораэ – ту пару часов, что ей удалось полежать в кровати, Шиан в расчет не брал совершенно.
Слова девушки заставили чуть нахмурить брови и приподнять левую. Он не любил, когда она затыкалась на середине фразы – то ли не считая нужным заканчивать, то ли считая, что он обязан догадаться, что она хочет сказать, а может и ждет от него. Читать мысли он не умел и учиться не собирался. А все догадки – к Демонам, пусть учится говорить как надо!
Ничего не ответив, пройдя к шайру, чуть ослабив подпругу, чтобы шайр хотя бы немного расслабился после долгого пути с двумя всадниками на спине, а затем отстегнув собственную сумку и взяв ее в правую руку, двинулся в сторону выбранной хижины.

Деревня Аса. Дом.

Внутри, бросив сумку рядом с печью постучав сапогами по дверному косяку, избавляясь от лишней грязи, налипшей на них, тэнэбрэ быстро глянул в сторону стопочки дров в углу рядом с печкой. Те аккуратненькой стенкой возвышались до небольшой деревянной полки, на которой лежало огниво. Такая аккуратность вызывала с одной стороны раздражение, с другой – одобрение, потому что было действительно удобно. Похоже, хозяева были людьми аккуратными, о чем говорила, в общем-то, и аккуратная обстановка самого дома, пусть и довольно бедная.
Подхватив четверку дров и положив их в центр жестяного котла, перед этим отодвинув в сторону решетку (хотя она больше походила на ребристую крышку с узкими прорезями), хорошенько уложив те на чернеющих углях, через пару минут Шиан уже наблюдал за разгорающимся пламенем, язычки которого периодически выглядывали из узких прорезей закрытой крышки.
Отряхнув руки, выпрямляясь, испытывая какое-то удовлетворение, до боли знакомое, Шиан бросил короткий взгляд на веревку, растянутую в углу от одой стены до другой. Похоже, этот угол служил еще и для сушки – одежды, например. Правда сейчас ему этим заниматься толка не было.
- Переоденься в сухое и проверь кухню - должны быть припасы, - коротко обозначил, а скорее посоветовал тэнэбрэ девушке, почти не глянув в ее сторону, а сразу направившись в сторону банного уголка. Там, как и предполагалось, он нашел тройку деревянных ведер, а на стене, на двух крючках - коромысло. Все-таки, действительно нужно было раздобыть немного воды, хотя бы чтобы вымыться – от них обоих пахло хуже, чем от шайра.
Прицепив ведра к коромыслу и закинув его на плечи, Шиан боком вышел обратно под дождь, ни сказав ни единого слова. Он не знал, насколько хозяйственной была его спутница, вот только пока что ничего полезного за ней не заметил – оставалось надеяться, что на кухне она без него справится, иначе не удивительно, почему хозяин ее периодически хлестал…
 
ДарленнДата: Среда, 09 Май 2012, 17:46 | Сообщение # 44







Деревня Аса. Дом.

Пока тэнэбрэ разводил огонь в глубоком жестяном казане, целительница вновь вернулась на улицу, захватив свою сумку и на несколько секунд задержавшись возле шайра – погладила его по бархатной морде, словно извиняясь за то, что паршивые айлвы нашли себе место для ночевки, а животное оставили под открытым небом. Затем девушка направилась к дому, по примеру Шиана почистив обувь, хотя делала она это на деревянной ступеньке, не желая стряхивать грязь за порогом.
Прежде чем уйти белокосый отдал очередное распоряжение. И пусть прозвучало оно в менее приказной форме чем обычно, но заставило Дару чуть сузить глаза. Нет, про припасы он прав, тут бесспорно, но вот совет переодеться вызывал закономерный вопрос – во что? То дорожное платье, в котором она пожаловала в деревню с живыми мертвецами, колдунья отдала в стирку на постоялом дворе сразу после того как искупалась. До утра оно должно было великолепно высохнуть, и высохло наверняка, однако, увы и ах, забрать его эрбэнэт не смогла, потому что сам двор покидала в спешном и насильственном порядке. А потом еще по затылку получила, да.
Проводив тэнэбрэ не самым восхищенным и ласковым взглядом, жрица все же решилась на то, о чем подумала во вторую очередь, после обнаружения благ цивилизации.
Многополочных комодов, как в доме хозяина, здесь, естественно, не водилось. А вот низкий топчан, сундук или какой-то ящик для хранения одежды, одеял и прочего полотна должен быть. Спустя несколько минут поисков он таки нашелся – правда, одежда была исключительно мужская, но благодаря миниатюрной комплекции махо, и рубашка, и штаны должны были прийтись впору худенькой айлвийке. В коротком внутреннем противостоянии «грязное, но свое» и «чистое, но чужое» победила прирожденная чистоплотность. Да и за неделю мытарств по мертвым деревням, принципы девушки несколько утратили свою яркость, поэтому она наскоро переоделась в сухое, отметив непривычный покрой рубашки и тонкую нить вышивки вдоль горловины.
Выпрямившись, Дара оглянулась по сторонам, и тут осознала, что впервые за четыре дня она наконец-то предоставлена самой себе. Не считая коротких отлучек в пути и того раза, когда они купались в реке, Шиан постоянно торчал где-то поблизости, чем вызывал подсознательное и внутреннее напряжение. Сейчас же это чувство отступило, и стало так легко, так свободно и просторно дышать, что эрбэнэт не смогла сдержать глупой улыбки. Настроение мигом улучшилось, несмотря на то, что она понимала – передышка эта кратковременная, скоро мужчина вернется и все придет на круги своя. Тем ценнее были минуты свободного одиночества.
Пребывая все в том же приподнятом настрое, остроухая двинулась на кухню – где что искать она неплохо представляла, потому как практически всю жизнь провела в приморском селении. Конечно, у хозяйства далийцев были особенности, но общие правила хранения круп, масла, соли и прочих продуктов одни и те же. Пошуровав в напольных ящиках она обнаружила даже больше – кое-какие овощи, бутыль с маслом, нужную утварь. Крупа, лук и соль, как и предполагалось, хранились подвешенными, чтобы не отсырели. В холщовых мешочках нашелся длинный далийский рис, который на Манипуре подавали с запеченной треской, и обычная пшенка. Рыба тоже нашлась, но уже с душком – улов, небось, позавчерашний, еще до прихода грейвов. Выкинув негодное, эрбэнэт вернулась, и уже заканчивая вынужденный обыск, заглянула в самый угол настенного шкафа – на крюке там висели какие-то длинные полоски янтарно-коричневого цвета. Взяв одну рассмотреть поближе, Дара по-мальчишески присвистнула и в надежде принюхалась. Надежда оправдалась – копчено-вяленый угорь пережил приход грейвов куда более стойко, чем свежая рыба.
И только сейчас колдунья ощутила, что безумно, до одури хочет есть, и чем быстрее будет готов обед, тем скорее жизнь наладиться еще больше. Сковорода с маслом отправилась греться на решетку, а сама жрица найденным здесь же ножом начала чистить овощи.
 
ШианДата: Четверг, 10 Май 2012, 00:47 | Сообщение # 45







Деревня Аса. Дворы.

Жижа размытой дороги шлепала под ногами, которые вязли в ней как в дерьме чисгэрийских горных тоннелей, оставленном их «прекрасными» обитателями. Моросящий дождь, что совсем недавно утих, теперь, казалось, набрал новую силу потому, что шипящий шум стал громче, а среди капель начали появляться крупные, и даже небо заметно потемнело, если только это не были отголоски приближающегося вечера.
На улице ему продолжали периодически попадаться грейвы, которых тэнэбрэ подсчитывал, тела людей же на улице не попадались – возможно, тех или сгребли где-то в кучу, поубивав, а может заперли где-то раньше и они тоже уже были мертвы после… Его прихода. Пока что не хотелось думать над тем, что же это могло быть и как на это нужно реагировать, а потому мужчина оставил эти размышления на потом, когда по капюшону не будет барабанить дождь, а ноги не будут вязнуть в грязи, словно в болоте.
Колодец Шиан искал сперва просто идя меж маленькими лачугами, поглядывая в стороны и когда была возможность заглянуть за их угол, не утонув по колено в жиже, что где-то, судя по запаху, смешалась с чьим-то дерьмом (поросячий загон увиденным им ранее обрисовывал определенные возможности), использовал ее. В устройстве людских деревень тэнэбрэ не шибко разбирался и не знал, по какому принципу отличается «линия» постройки домов в разных деревнях. В Чисгэрии наличие где-либо дома всегда обуславливалось не только удобством, но и логикой, на которую можно было затем опираться при ориентировании в городе, когда же дело касалось людей, на это надеяться он не стал бы, тем более на деревенскую чернь. Но что он знал точно – то, что колодцы очень часто стоят на площадях, потому что дома начинали выстраиваться вокруг источника воды. Но так как пару раз, когда он миновал деревни, те находились чуть ли не на окраине, ни в чем уверенным он уже не был.
И все же в этот раз его догадка подтвердилась – выглянув из-за одной из лачуг, он увидел крупное хлебное дерево, что идеально подходило для обозначения центра деревни, и неподалеку, на достаточно широкой площади, но ближе к ее краю – саму башенку колодца. Впереди, за площадью, он с удовлетворением увидел широкую и тоже уже размытую дорогу, испещренную колесами от телеги словно шрамами; телега, к слову, стояла где-то на середине дороги, так и не доехав, видимо, до находящегося впереди крупного сарая, из-за которого выглядывал сарайчик поменьше.
Приблизившись к колодцу, положив коромысло на его край, чтобы ведра свисали вниз, Шиан решил по-быстрому проверить сараи. Первом, хвала Року, был конюшней, где было три – три! – лошади, двумя из которых были крупные, мускулистые, явно тяжеловозы. Третья была обычной понко.
Во втором сарае обнаружились запасы сена, бочек с чем-то неизвестным, коробок с мешками для муки и…
Шиан вдруг понял, что в этом месте точно никто не был – лошади отреагировали на него довольно спокойно, возможно, грейвы здесь особо и не бродили, лишь глянули, почуяли, что людей здесь не прячется, и вернулись обратно – как он заметил, основная их часть была в южной части этой довольно крупной деревни.

Деревня Аса. Окрестности и дом.

Обратно тэнэбрэ возвращался как-то быстрее, оживленнее, радуясь своим находкам. В его планах стоял еще проход по деревни и проверка других хибар на предмет провизии и еще каких полезных вещей, что могли бы пригодиться, но этим можно было заняться с утра. Дождя и промокших сапог, в которые уже просочилось немало грязной воды с дерьмом ему на сегодня хватило.
Путь обратно как всегда показался более коротким, и потому, когда знакомая лачуга с силуэтом шайра рядом показались впереди, Шиан невольно обернулся, прикинув, что прошел всего-то около дюжины домов, не больше.
Дверь в дом оставалась такой же открытой, какой он ее оставил, даже не затворенной. Как и ранее, чуть пригнувшись и пройдя внутрь боком, сняв коромысло с плеч, тэнэбрэ поставив ведра на деревянный пол, испачканный его сапогами, после чего повел плечами.
- Я нашел конюшню, - известил он девушку, глянув на нее, но замерев на несколько секунд, оглядывая ее.
Та уже занималась готовкой, и довольно резво, но внимание Шиана привлек далеко не звук шипящего на сковороде масла. На смену запачканному в дороге зеленоватому платью пришли мужские штаны и рубаха, что были девушке маловаты. В «ширину», так сказать, еще все было более или менее, но вот в рост… махо же были коротышками, это Шиан заметить успел, и теперь штаны, что должны были доходить не иначе как до щиколотки, были девушке до середины икры и сидели на ней почти в облипку. Примерно то же происходило и с рубашкой, которая из-за небольшой груди только и застегнулась. В целом вид был нормальный… разве что немного нелепый.
Но Шиан задержал взгляд даже не на одежде и том, как он там выглядела… он первый раз увидел эрбэнэт в подобной одежде. Не в платье, которое скрывало все, что можно было, а всего в двух плотно сидящих на теле тряпках…
Глубоко вдохнув, даже шумно, Шиан резко отвернул голову, скидывая с головы капюшон, тряхнув головой, стряхивая с челки влагу, пока волосы стремительно укорачивались, будто сжимались, как и он сам изнутри, загоняющий определенные желания поглубже. Сейчас они бы его только отвлекали.
- …Там два тяжеловоза и понко, - закончил он раннюю мысль, присев и зачерпнув немного ледяной воды из одного ведра в ладони. Испив ее, вытерев губы тыльной стороной ладони, утолив дикую жажду, которая мучила его достаточно давно, он заодно заглушил и достаточно сильный голод. Затем поднявшись на ноги, задумчиво окинув лачугу, он коротко бросил:
- Отведу шайра туда, - набрасывая капюшон на голову и вновь исчезая под дождем…

…В дом он вернулся спустя час с небольшим, после того как довел шайра до нужного места и все-таки уделил ему внимание, почистив его. На копытах скопилось много грязи, какая-то успела затвердеть и даже мокрая земля и жижа не смогли размочить ту, и на счистку ее пришлось убить немало времени. В импровизированной конюшне нашлось, благо, все необходимое для этого. Обтерев тело шайра и хорошенько пройдясь по нему щеткой, затем не меньше чем на копыта потратив времени на гриву и хвост (первую он вовсе укоротил, найдя ножницы для этого дела), Шиан завел его в одно из свободных стоил. К радости коня в сарае было много мешков с ячменем и овсом, а также несколько тюков с сеном – вместе с собственным шайром тэнэбрэ, немного подумав, покормил и остальных лошадей, решив, что лучше один раз перекормить, чем недокормить; всех лошадей и даже понко он планировал забрать.
Вернувшись же в дом, где из-за печи стало куда теплее, а благодаря паре свечных ламп и светлее, а в воздухе витали приятные ароматы домашнего, горячего ужина, Шиан вдруг почувствовал, что устал. Хотя более верным словом было бы «измотан». И дело касалось не только последних дней пути вместе с эрбэнэт. Но и тех, ранних, когда он был один, спешно сбегая на север, а затем, мотаясь по той треклятой пещере с демоном, убийство которого ему ничего полезного так и не принесло…
Безумно хотелось сесть на стул перед печью и вытянуть ноги, между которыми до сих пор призрачно ощущалось седло; хорошо было, что Шиан не ходил, расставив ноги колесом – как тэнэбрэ и раб с двадцатилетним стажем ему было не так-то привычно столько времени проводить в седле.
Но он не спешил осуществлять свои желания. Первым делом нужно было убедиться, что вода в доме не закончилась – а потому тэнэбрэ, едва ему пришла в голову эта мысль, поспешно оглядел эрбэнэт, дабы убедиться, мылась она уже или нет, пользуясь его отсутствием.
 
ДарленнДата: Суббота, 12 Май 2012, 01:03 | Сообщение # 46







Деревня Аса. Дом.

Никогда целительница не могла представить, что готовка на обычной человеческой кухне может приносить такое умиротворение, если не сказать удовольствие. Сложнее всего было абстрагироваться от мысли, что вокруг дома лежит демон знает сколько трупов. Все же тревожное и дурное из головы выветрилось, когда Дара окончательно отогрелась, почувствовала запах горячего металла и масла - узнаваемый, почти родной запах печи. От своего дела колдунья оторвалась на миг, коротко обернувшись, когда мужской силуэт показался в проеме двери и в комнате существенно потемнело. Но даже приход Шиана отозвался не так остро, как она ожидала - во-первых, тэнэбрэ принес воду, во-вторых, поведал хорошую… нет, отличную новость! В груди стало тепло-тепло, словно она махом выпила полкружки сливовой наливки - если Шиан решит забрать найденных лошадей (в чем девушка не сомневалась), то у нее наконец-то появится возможность ехать в седле, на расстоянии от белокосого. И он больше не будет маячить сразу за спиной, даря ощущение взведенного арбалета, что упирается тебе в затылок.
На секунду эрбэнэт счастливо прикрыла глаза, возблагодарив всех известных Богов - похоже, они таки устыдились и обратили свои взоры к ней, подарив в один вечер и теплый дом, и обед с ужином, и некоторую свободу от своего… спутника.
На слова мужчины она ничего не ответила, справедливо посчитав, что ответ ее особо и не нужен. Зато порадовалась за шайра, которому тоже теперь не придется ночевать под дождем, среди холода и грязи. Впрочем, сейчас Дара пребывала в таком настроении, что готова была порадоваться даже за жучков-древоточцев…
Тэнэбрэ, в соответствии с заявленным ушел, чем остроухую нимало не расстроил. Она вновь почувствовала себя хозяйкой маленького домика, свободно вздохнула, возвращаясь к печи - в раскаленном масле обжаривался угорь. Спустя некоторое время к нему же ссыпала морковь и лук, а когда последний начал золотиться сняла сковороду, накрыла найденной здесь же резной дощечкой и отставила "доходить". На улице то ли вечерело (что странно, учитывая прошедшее по ощущениям время), то ли погода продолжала портиться и с моря находит настоящая буря, вместо обложного дождя. В любом случае, света который проходил сквозь дверной проем, стало не хватать, пришлось поискать лучину и пройтись вдоль свечных ламп, зажигая те. Закончив с этим, девушка затворила двери, замерев и раздумывая - или ставить воду на готовку, или воспользоваться отсутствием Шиана и помыться. Стоило представить, что ей придется раздеваться в его присутствии, как дилемма мигом оказалась решена, на огонь отправился казанок на металлических "ножках" у днища, до краев полный колодезной водой. Когда та закипела, эрбэнэт слила ее прямо в ведро, разбавляя холодную воду, а само ведро подтащила поближе к импровизированной домашней бане. Место предыдущей посудины заняла другая, поменьше, но тоже полная воды. Туда же оказались засыпаны куски угря, соль, и лишь потом айлвийка направилась к ведру с теплой водой, сняла одежду, аккуратно сложив ту на кровати.
Вымыванию из волос запаха прелой дождевой мороси, а так же отмыванию собственной кожи от "аромата" дороги было посвящено следующие полчаса - мыло было дешевым и плохо пенилось, ощутимо гулял сквозняк, да и воды все же оказалось маловато, но несмотря на все это девушка едва ли не постанывала от удовольствия. Процесс она изо всех сил старалась не затягивать, понимая, что тэнэбрэ может вернуться в любую минуту, да и бульон там небось уже готов.
Стоя перед кроватью и натягивая одежду, жрица ощущала как вдоль спины и ключиц расползается тягучее удовольствие. До этого путешествия она не могла себе вообразить, что его можно испытать от одного ощущения чистоты…
Прежде чем вычерпывать и выносить мыльную воду, в казан на огне Дара отправила крупу, а чуть погодя и нарезанный картофель. Остальные овощи пошли в дело чуть позже, сразу после того, как она отставила ведра из кухни к бадье для мытья - два из них уже были пустыми, одно полное.
В поисках кое-чего из утвари, эрбэнэт вновь полезла в напольный ящик и в самом углу обнаружила маленький деревянный короб. Открыв его, принюхалась и от неожиданности даже пару раз чихнула - внутри хранились высушенные листки "синего пера". На севере растение славилось как одна из дешевых и неплохих приправ, имеющая сладкий запах и островатый вкус. Девушка хотела забрать щепоть, а остальное поставить на место, как между пальцев проскользнуло тоненькое соцветие с пятью мелкими, сероватыми цветками. Целительница повернула сухой стебелек то так, то этак, и сощурилась. Соцветия тоже сушились для добавления в пищу, но мало кто знал - измельченная и добавленная в алкоголь травка действует как снотворное, а порой и галлюциноген. Даже не сообразив, что и зачем она делает, девушка начала быстро-быстро выбирать "зонтики", складывая те в собственную ладонь. Получившуюся горстку она ссыпала в отрез ткани, где хранились остальные целительские травы. Пряча сверток обратно в свою сумку, остроухая воровато поглядывала на дверь, но Шиан возвращаться не спешил.
Поздний обед уже практически был готов, когда тэнэбрэ все же почтил дом своим присутствием - колдунья скосила взгляд в сторону скрипнувшей двери, а потом вновь обратила тот к казану.
 
ШианДата: Суббота, 12 Май 2012, 11:04 | Сообщение # 47







Деревня Аса. Дом.

Одного взгляда на девушку было достаточно, чтобы понять, что она уже успела помыться. Шиан сразу же обратил внимание на влажные волосы, слегка вьющейся волной рассыпавшиеся по плечам и спине. Темные волосы, более темные из-за влаги, неожиданно сильно контрастировали со светлой (светлее, чем прежде, даже в темноватом освещении хижины) кожей, по которой сразу было видно, что она чистая. На щеках, если это не было всего лишь игрой отсвета от печи и свечей, даже появился легкий румянец. Шиан невольно замер на несколько секунд, когда девушка, глянув на него, отвернулась, возвращаясь к своему делу – готовке. Тэнэбрэ же поймал себя на мысли, что счел девушку красивой. Эта мысль ему не понравилась.
Бросив взгляд влево, туда, где до этого стояли два ведра с водой, он отметил, что одно из них было почти полным – не хватало лишь двойки сантиметров до прежнего уровня воды. Ему хватит – идти снова на улицу за водой откровенно не хотелось, хотя, конечно, все равно потом придется.
- Хорошо пахнет, - заметил он, вновь обращая внимание на запахи, витавшие по дому. Запах домашней еды. Горячей и определенно сытной. От мысли о такой еде желудок жалобно сжался, так, что Шиан даже сердито глянул вниз, будто ругая тот за такое поведение, словно пса. Но глянув вниз, он увидел заодно и свои грязные сапоги, что добавили к уже подсохшим грязным следам на пороге новые, влажные, пусть даже на деревянной ступеньке он и стряхнул всю лишнюю грязь.
Стянув с ног сапоги и поставив их слева от двери, думая о мокрых портянках и том, что сейчас он является единственным источником всевозможной вони в этом доме, испытав по этому поводу явное неудовольствие, которое отобразилось на лице хмуростью, Шиан скинул с головы капюшон, а затем развязав узелок на ключице, снял и накидку, повесив ту на замеченный ранее гвоздь слева от входа. На скамью, что стояла здесь же, у которой теперь стояли и сапоги, Шиан за пару минут скинул всю одежду, промокшую насквозь, кроме куртки, которую повесил рядом с накидкой. И когда на скамье образовалась куча грязной одежды из носков, исподнего, черных штанов и черной рубашки, Шиан, даже не глянувший в сторону женщины, будто ее тут и не было, в два шага дошел до банного уголка и переставил ведро с водой поближе.
Греть воду он не собирался – то, что она была скорее всего ледяной волновало его мало после многих лет подобного мытья. И как он заметил, после мытья в холодной воде всегда приходила бодрость, вместо сонливости, которая, как он помнил, могла накатить после горячей ванны. А ему некогда пребывать в таком состоянии, да и… это для него теперь роскошь. Он на чужой земле, в окружении чужих – не самая благоприятная обстановка для расслабления. Еще хорошо, что он уже привык спать всего по четыре-пять часов в сутки, это существенно помогало… и нечего себе напоминать о благой жизни лишний раз.
Найдя мочало из туго смотанного сена и кусок влажного мыла, Шиан намочил первое, обдал свое же тело водой, которая действительно была ледяной, на что тело быстро отозвалось мурашками, а затем, кое как намылив, принялся жестко растирать темную не только от природы, но и уже от грязи кожу. Мыло было отвратительным, едва пенилось, и приходилось частенько намыливать мочало снова. Но это не мешало скупыми, но грубыми движениями буквально растирать кожу докрасна – легкое покраснение было видно даже на его темной коже и только когда она краснела, Шиан успокаивался и принимался за другое место, разве что одно он все-таки оставил без столь ярого растирания…
Затем же, когда все тело полыхало жаром от растертой кожи, а еще более укороченные для экономия времени, сил и мыла волосы слиплись от последнего, тэнэбрэ взял в руки ведро. То он едва поднял, надо отметить (крупное, деревянное и полное воды оно весило изрядно много), из-за того что пришлось еще и неудобно взяться за него, чтобы окатить себя водой. Но вот ледяной водопад обдал его с ног до головы, враз смывая грязь, соскобленную с кожи и то малое количество мыла, что на ней осталось, зато полностью освобождая белоснежные волосы от него, заставляя облепить лицо. Оставив немного воды в ведре, Шиан обдал ей только голову, избавляясь от остатков мыла, а затем последние несколько чашек воды, что оставались в ведре, вылил на пах. Когда вода закончилась и ведро было оставлено, Шиан отжал вновь отрощенные до привычной длины волосы, тряхнул несколько раз головой, а затем откинул голову назад, отбрасывая все волосы от лица. По телу расползлось приятное чувство жара от растирания, холода от воды и усталости от долгого пути, часть которой сошла вместе с грязью.
Только тут до него дошло, что отправляясь мыться, он не прихватил с собой чистой одежды. Не то чтобы его это сильно смущало – ходить голым перед эрбэнэт – и все же, неожиданная мысль заставила слегка нахмуриться. Был бы он в Чисгэрии, как обычно попросил бы подать ему что-нибудь у служанки, но сейчас той здесь не было. Была только Дарленн. Размышлял об этом он от силы несколько секунд, разминая уставшие и напряженные плечи.
Но тут его взгляд случайно зацепился за плетеную корзинку, торчащую из-за тряпичной шторки. Отодвинув ту и откинув крышку корзинки, Шиан с приятным удивлением обнаружил стопочку аккуратно сложенных тонких полотенец, напоминающих больше более плотные скатерти. Сложив одно такое полотенце вдвое, он обмотал бедра и поднялся из банного уголка, вновь поведя плечами. Затем его рука прошлась по лицу, где была щетина. Он совсем забыл об этом.
Глубоко вдохнув, прикрыв глаза, потирая лицо рукой и стоя на месте, упираясь правой рукой в бок, тэнэбрэ ощущал, как волоски медленно начинают укорачиваться. Все же, как тяжело было мужчинам людей – тем, что хотели держать лицо чистым от ненужных волос приходилось столько времени в своей жизни тратить на какое-то банальное бритье. Никакого контроля своего тела – они ведь даже не могут контролировать рост своих волос!
Когда лицо было вновь гладким, Шиан, наконец, обратил внимание на эрбэнэт и печь. Нет, правильнее будет сказать, что только печь - на девушку он старался смотреть поменьше - желание сесть у печи и вытянуть ноги в нем до сих пор горело и он поспешил его осуществить.
Устало опустившись на стул справа от того, на котором сидела Дарленн, откинувшись на спинку, вытянув левую ногу, но держа согнутой в колене правую, пусть и сидя вразвалку, держа руки опущенными вниз, тэнэбрэ шумно выдохнул, откинув голову. И сейчас ему было совершенно плевать, что эрбэнэт все это могла прекрасно видеть. Он все-таки не каменный истукан, без чувств и бесконечным запасом энергии…
То незабываемое чувство после того как удается сесть куда-то помимо седла, откинуться и полностью расслабиться, захватило тело Шиана, которое сдалось практически без боя. Мышцы после ванны и от тепла печки начали расслабляться, хотя напряжение в плечах и спине (не говоря уже о другом месте) все равно снять не могли. Сейчас он как никогда скучал по своим служанкам...
 
ДарленнДата: Понедельник, 14 Май 2012, 18:30 | Сообщение # 48







Деревня Аса. Дом.

Привыкшая к их молчаливому, в большинстве своем, сосуществованию, Дара внутренне вздрогнула, когда тэнэбрэ заговорил. Хотела было пожать плечами, мол, запах как запах, еда готовится. Окажись она на своей собственной или хотя бы хозяйской кухне, будь под рукой свежее мясо, сливочное масло, манипурские травы, кое-что из фруктов и полбутылки портвейна, вот тогда да… Но даже пожимать плечами жрица поостереглась – кто знает, что там Шиан сочтет за оскорбление своей персоны в следующий раз и чем это обернется лично для нее? Сейчас девушке было слишком хорошо, и провоцировать белокосого хотелось в самую последнюю очередь – поэтому вести себя она решила самым нейтральным и неприметным образом, чтобы не испортить наладившийся день.
Краем глаза заметив, что мужчина прихватил оставшееся полным ведро и понес его к бадье, эрбэнэт внутренне содрогнулась – он что, даже греть воду не будет? Она же колодезная, ледяная! От одной перспективы такого купания по спине пробежалась морозная неприятная дрожь – холодную воду уроженка тропической Манипуры терпеть не могла, загнать ее в таковую могла только крайняя нужда.
Банные процедуры тэнэбрэ были в самом разгаре, когда целительница сняла казан с огня, предварительно обмотав «ушки» найденной здесь же полосой грубой ткани. Полная посудина оказалась тяжелой, поэтому когда эрбэнэт установила ее на кухонном столе, то почувствовала, как неприятно свело запястья. Ощущение глуповатой радостной эйфории немного притупилось, чувство свободного одиночества пропало вовсе, и на первый план весенней гадюкой выползла усталость. Рассеянно растирая запястья, Дара прикрыла глаза, прислушиваясь к себе. Если бы не чувство голода, она хоть сейчас готова была забраться в нормальную постель, посланную Богами, и уснуть до утра. Но нет, спать пока не светило – еще предстояла стирка, мытье посуды, а при взгляде брошенном на сковороду, где остались еще две полоски угря, появилось желание сварить рис. За ночь с ним ничего не случится, холодным он не менее съедобен чем горячим, а зная замечательную привычку Шиана вскочить с утра пораньше, и тут же объявить, что они отправляются, готовый завтрак, который можно съесть чуть ли не на ходу, будет очень кстати.
Коротко тряхнув головой, прогоняя некстати накатившую сонливость пополам с усталостью, жрица двинулась вглубь кухни – глубокую посуду она нашла еще во время первого «обыска», сполоснув ее тогда же, когда мыла овощи. Единственное, чего к собственному удивлению айлвийка не обнаружила – это хлеб. Еще раз прошерстив все ящики, коробки, мешки и прочие возможные хранилища она все же нашла нечто похожее – только был то не привычный хлеб, а лепешки, судя по всему рисовые, но не успевшие зачерстветь.
Ожидая пока уха в казане несколько остынет и настоится, колдунья вернулась к печке и опустилась здесь же на стул. Близкое тепло обещало разморить еще сильнее, пришлось пообещать себе, что вот еще пять минуток и она встанет. Ну, или еще минутка. Или полминутки... Так она и сидела, задумчиво подперев кулачком подбородок, а локтями упираясь в собственные колени, пока по правую руку от нее на стул не опустился белокосый. Бросив быстрый взгляд в его сторону, Дара обратила внимание на две вещи: во-первых, вопрос с одеждой он решил куда проще нее, во-вторых, то ли обрезал, то ли еще как-то изменил длину собственных волос. Из-за нахождения Шиана в непосредственной близости, сонливость как рукой сняло – целительница практически сразу же поднялась со своего места, направившись на кухню.
Там, наполнив тарелки и выложив ложки, она убрала казан прочь, а на широкое деревянное блюдо положила лепешки. Бросив короткий взгляд на сидящего у печи тэнэбрэ и повернувшись в пол-оборота к нему, девушка заговорила впервые с тех пор, как они обосновались в чужом доме:
- Все готово, - звать его она не собиралась, потому как понятия не имела, будет ли Шиан есть на кухне, или не захочет уходить от теплой печи, заберет тарелку туда. Второй вариант ее даже больше устраивал – не придется мозолить друг другу глаза во время обеда.
Сообщение отредактировал Дарленн - Понедельник, 14 Май 2012, 19:02
 
ШианДата: Понедельник, 14 Май 2012, 19:49 | Сообщение # 49







Деревня Аса. Дом.

Ему иногда казалось, что он начинает медленно сходить с ума от этого напряжения. Как и от того странного чувства, что копошится в нем будто опарыши в гнилой плоти. Это чувство какой-то глухой ненависти ко всему, что его окружало, не дающее ни нормально бодрствовать, ни нормально спать. Каждую ночь к нему приходили кошмары, а каждый день – они были его реальностью. Двадцать лет проклятого рабства, в котором он каждый Роков день думал о том, сколько еще так продолжится, злился сам на себя, на все, что заставляло думать его об этом и злиться, и тут же говорил себе, что переживет все это. Он повторял это себе так настойчиво, что в какой-то момент сам стал верить. И вот, двадцать лет – достаточно приличный срок, даже для тэнэбрэ – миновали, и он сидит сейчас здесь. Он выдержал, он смог пережить это, но какую цену ему пришлось заплатить?
Он, один из сыновей отцов самой верхушки собственного клана, практически не назначенный принц Солидус – как давно он произносил это имя? – а теперь просто еще один тэнэбрэ-беглец, бывший раб. Пустое место для тех, кто находится рядом, дикий темнокожий ублюдок, тот, кого не помешает вздернуть, а затем расчленить и чьи потроха кинуть собакам. Все, что осталось от того двадцатилетнего мальчишки и его наследия – всего лишь темнеющий на левом плече символ его Клана, и не более того. Всего лишь.
Да и он уже был совершенно не таким, что раньше. Он забыл, каково это – чувствовать свое превосходство, когда ты можешь смотреть другим в глаза и видеть в них уважение, прикрывающий не беспричинный и даже правильный страх, опаску, там, где они были нужны. Это было лишь в его воспоминаниях, и не более. О да, Судьба подкинула ему хороший кусок дерьма в тарелку, заставив пройти жестокую школу жизни…
- Все готово, - долетело до него.
- …Я заметил, - негромко и непривычно спокойно даже для себя, отозвался он, слыша свой голос будто со стороны.
Шиан чуть приоткрыл глаза, посмотрев на красноватые отголоски в узких решетках печи, что сейчас наверняка плясали в его серых глазах маленькими огоньками, будто внутренними кострами. А они на самом деле могли бы гореть в его глазах, и стали бы прекрасным отображением того, как полыхает его душа, если верить столь популярной в нынешнее время у людей поговорке о том, что «глаза – зеркала души». Но он сомневался, что по его глазам можно было прочитать все то, что он чувствовал, о чем думал и чем жил сперва первую половину своей жизни, а затем вторую. Он будто был поделен пополам, как и его мысли, его сущность. Одна была серой и жила там, в первых двадцати годах, вторая же… он сомневался, что она не была растерзана. Да, наверное она была кроваво-красной, со свисающими кусками мяса и кожи, истекающая кровью, заливающая ею все под собой. И те, кто попадал под эту его половину – тоже были окровавлены… эта половина превращала их в точно таких же. Проклятая половина…
Что он вообще представлял сейчас из себя? Кем он был? Беглым рабом? Нет, он двадцать лет убеждал себя, что рабство – временное явление, что он выберется и так никогда и не приняв этого всего на себя до конца, он не считал себя рабом. И все же… он ведь был им. Целых гребанных двадцать лет… как такое можно просто выкинуть из головы? Половина его жизни… пришедшая как раз на тот момент, когда он лишь приближался к своему совершеннолетию. Проклятье, в годы рабства он встретил свое совершеннолетие… и тут точно можно было сказать, что он повзрослел. Да, такая жизнь как следует научила его, показала, каково это – быть взрослым и что будет, если не научишься им быть, рассчитывать только на себя.
«И больше не будет уроков истории, званых ужинов, пиров в большом зале, танцев, девушек в блестящих кристаллической пыльцой платьях с глубокими вырезами… Ни сталактитовых особняков, ни каменных улиц, лавок и «дворов», куда можно было тайно сводить этих похотливых дочек их знатных папаш, где можно было отодрать их до того, что они начинают извиваться на члене как на колу...» - он прикрыл глаза, сглотнув, ощутив, что зря начал об этом думать. Напряжение, не только в спине и плечах, ощущалось и в паху, даже когда он был не возбужден. Он был будто одна натянутая струна, с ног до головы. И это бесило его. Бесило, что та, серая часть его «я» мешала ему быть полностью таким, каким его сделали последние двадцать лет…
Встав с места Шиан, потирая переносицу, быстро перекинув мысли с прошлого на настоящее, бегло прикинув, что еще ему нужно успеть сегодня сделать, направился к столу. Он даже сам не понял, в какой момент опустился на один из стульев и принялся за еду. Очнулся он только тогда, когда та таки попала ему в рот и он, почувствовав ее вкус, слегка озадаченно, будто не понимая где находится, глянул вниз, в глиняный горшочек, что в этом доме, видимо, считался за тарелку. После всякой сухомятки и вяленого мяса, домашняя еда била по вкусовым ощущениям насыщенностью и всевозможными оттенками вкуса. Да и… она была демонически хорошо приготовлена. В горшочке было что-то вроде супа – в меру жидкого, но больше густого, напоминающего жидковатую кашу с кусочками… чего-то. Он не знал, что это было. Что-то светлое – то ли мясо, то ли еще что. Он пока не понял.
- Вкусно... - с расширенными глазами, будто от удивления, как от неожиданного открытия, произнес Шиан, посмотрев на эрбэнэт, что сидела слева от него, но не рядом, а у другой стороны стола, лицом к нему.
После этого он отправил в рот несколько ложек непонятного супа в рот и понял, что просто не может остановиться. Привыкший есть быстро, потому что хозяевам могло легко прийти в голову позабавиться и пустить игру «сколько успеешь съесть – столько и съешь на сегодня», тэнэбрэ, теперь придерживался примерно той же скорости, будто куда-то торопился. Желудок мигом сжался, не поверив то ли тому, что в него что-то заливают, то ли тому, что заливают что-то действительно вкусное. Шутка ли, Шиан не ел такой вкусной еды уже… лет двадцать, да. Он попросту забыл, что такая бывает и теперь будто узнал об этом впервые.
Глиняный горшочек опустел за несколько минут и тут же был наполнен снова, правда второй раз тэнэбрэ ел совсем немного медленнее, будто припомнив, что его никто не подгоняет. Когда же и вторая порция исчезла в нем, он приложил кулак к губам, прикрыв глаза, когда лишний воздух пошел наружу, дождался, пока этот момент пройдет, после чего медленно выдохнул, не став сотрясать воздух отрыжкой. Его почему-то это всегда дико бесило – особенно, когда трайны очень любили так делать, а затем смеяться во весь голос, будто этим можно было гордиться. Ему это было просто омерзительно, все равно что хвастаться тем, кто громче издаст звук из заднего прохода…
Хорошо, что сейчас эти воспоминания не пришли к нему – меньше всего за едой он хотел вспоминать о таких вещах и тем более трайновских волосатых задницах за столом. Его действие было скорее машинальным, отголоском из его прошлого и вполне себе хорошего воспитания. Он с самой «юной юности» знал, что никаких лишних звуков при женщинах испускать его тело не должно. Надо – выйди, как говорится. И не совсем даже ради женщины, скорее ради ее «веры» в тебя и поддержания своего «светлого образа». Как-то так… кажется.
- Спасибо, - удивительно, но сейчас, поднимаясь из-за стола, чувствуя, как от влажных волос по спине пробегает струйка воды, и едва заметно скользнув взглядом по лицу эрбэнэт, он говорил искренне.
За то, что ему напомнили о тех вещах, что были до его рабства – действительно стоило сказать спасибо. А может быть, уже начиная осознавать, что его никто не держит на привязи, словно личного цепного волка, он начал «успокаиваться»… кто знает. Хотя таким как прежде он все равно уже никогда не станет, серая его часть все же никуда не делась, пусть и скрывалась где-то в тени той, кровавой.
Левая рука хотела по привычке обхватить косичку на левом виске и провести по ней вниз сжатой ладонью, но Шиан вспомнил, что она пропала, когда он укорачивал волосы при мытье, и потому поспешил начать заплетать новую - по привычке нужные пряди он держал более длинными.
 
ДарленнДата: Вторник, 15 Май 2012, 01:30 | Сообщение # 50







Деревня Аса. Дом.

Все же Шиан решил присоединиться к ней за столом, из-за чего колдунья почувствовала, как внутри все сковывает некоторое напряжение. И дело тут было даже не в самом тэнэбрэ, а в ее привычках – Дара либо ела в одиночку, занятая своими мыслями или даже почитывая какие-то записи, либо в компании тех, с кем можно поддержать за столом ненавязчивую беседу. «Ненавязчивая беседа» и сложившиеся отношения с белокосым не сочетались вообще, поэтому ясным Зотом девушке светил обед в траурном молчании. Хотя, если разобраться, молчание – это не худшее из состояний Шиана.
Придя к такому выводу, остроухая опустилась на свое место, и постаралась сосредоточиться на еде. Получалось плохо, взгляд по привычке все равно возвращался к тэнэбрэ, и в какой-то момент она уловила его удивленный, если не сказать изумленный взгляд, который мужчина направил в свою тарелку. Такое впечатление, как будто оттуда ему подмигнул сам Рок.
«Ну, все, - поняла эрбэнэт, - перемирие было недолгим, но трогательным».
Тем странней было слышать последовавшие слова, точнее, слово – в мгновение Дара подняла взгляд, уставившись на Шиана с ответной долей изумления и каким-то подсознательным ожиданием. Они провели вместе всего-ничего времени, но девушка уже уяснила для себя – ее спутник непредсказуем и, в большинстве своем, неуправляем, поэтому если сейчас она скажет или сделает что-то не то, реакция может быть самой разнообразной.
Поэтому жрица лишь пару раз кивнула, опуская взгляд, мол, поняла, приняла к сведению – эту тактику она уже применяла в хозяйском доме, когда попадала в ситуацию, в которой непонятно как себя вести.
Запах еды заставил на некоторое время позабыть и про сидящего напротив тэнэбрэ, и про все остальное. Сбылась ее мечта, бережно хранимая со дня отъезда из Ораэ – нормально, без спешки и сытно поесть. Сидя за столом при этом. Угорь был отличный – в меру выдержанный, в меру соленый, поэтому действительно вкусно получилось. Однако, отрешиться от всего окружающего и представить себе, что она здесь одна не вышло – внимание привлек все тот же Шиан. Точнее, даже не сам Шиан, а то как он ел – будто оголодавший хищник, который только-только зарезал овцу и теперь спешит насытиться, несмотря на то, что над головой уже свистнула первая стрела, а вдалеке слышится собачий лай и людские голоса.
Колдунья отвела взгляд, поняв, что столь пристальное внимание может не понравиться белокосому. Сосредоточилась на собственной порции, пусть и обратила внимание, что тэнэбрэ наполнил свою посуду вторично. Впрочем, мужчины едят больше, да и нравится ей это признавать или нет, но из них двоих вкалывал именно Шиан.
Стоило избавиться от чувства голода, как спать захотелось еще сильнее – последние кусочки рыбы и морковки девушка выбирала уже лениво, просто по инерции. Безумно хотелось наплевать на все, забраться сейчас под одеяло, свернуться клубочком и уснуть. И чтобы спать можно было не пять часов, а до позднего утра. А проснувшись не лезть в демоново седло, и не трястись там, направляясь непонятно куда. Ну в самом деле, куда несет белокосого?
Желание спать крепло, вместе с усталостью и ленью, поэтому она лишь краем глаза уловила, как мужчина поднялся со своего место. Но стоило ему заговорить, и все одолевавшие чувства растаяли под напором чистого изумления. Большего эффекта Шиан не сумел бы добиться, даже выплесни ей в лицо кружку ледяной воды – целительница вздернула подбородок, глянув на него. Чуть хмурилась, пусть в этой хмурости не было недовольства, только недоумение – проще было бы поверить, в то что она ослышалась, чем в то, что он сейчас поблагодарил эрбэнэт.
- Пожалуйста, - удивленно ответила жрица, на секунду даже позабывшая о собственной тактике молчания. Несколько секунд она наблюдала, как он переплетает белоснежные пряди, а затем сморгнув, тоже поднялась со своего места.
Много посуды они испачкать не сумели, но и ту мыть было нечем – вся вода ушла в ходе готовки и купания. Справедливо рассудив, что если тэнэбрэ захочет, то и без ее понуканий принесет воды, а если не захочет, то плевал он на ее просьбы, колдунья смолчала. А затем, поддавшись минутной слабости, все же прошлась до кровати и присела на ту. Разуваться и забрасывать ноги она не стала, потому что означало бы полный и разгромный проигрыш собственной усталости. Но ведь ничего страшного не случится, если она просто посидит, прислонившись спиной к деревянной спинке кровати?..
Соловая сонливость притупила все желания, страхи и опасения, поэтому вопрос вырвался прежде, чем она его даже додумала:
- Почему ты ее носишь? – девушка провела пальцами по воздуху возле своего собственного левого виска, имея в виду тонкую косичку, которую сейчас доплетал Шиан.
 
ШианДата: Вторник, 15 Май 2012, 01:58 | Сообщение # 51







Деревня Аса. Дом.

Похоже, за то недолгое время которое они общались, эрбэнэт уже уверилась в том, что он – чудовище, монстр, жестокий и молчаливый убийца, которому нет дела ни до чего, кроме себя самого, и которого не волнуют чужие проблемы. Потому что то изумление, с которым она ответила на его, совершенно не ожидаемую ею благодарность, говорило само за себя. Нет, ее то чтобы ее мнение о нем было неверным… но и верным оно не было в полной мере. Он все-таки тоже человек, пусть и с иными взглядами на мир, который решил сыграть с ним злую шутку, вынудив долгие годы барахтаться в одном и том же болоте.
Но это было забавно – видеть краем глаза это выражение на ее лице, эти расширенные в глазах, в которых застыло недоумение и даже какая-то растерянность. Похоже, она вообще была в шоке. Это было забавно, настолько, что Шиан даже позволил себе слабо улыбнуться, отводя взгляд от девушки, что уже двинулась в сторону кровати. Этот момент он старался не обдумывать, чтобы не поднимать из недр сознания ненужные мысли о собственной неудовлетворенности… и почему ей нужно было идти этой своей походкой к кровати именно сейчас? Если у него встанет от еще вчерашнего желания, которое удалось затушить до начала пожара, что ему было делать? Идти куда-нибудь в угл и заниматься рукоблудием? От одной только мысли подобного, когда рядом – вполне себе здоровая женщина, и плевать даже уже, что эрбэнэт, перекашивало. Хотя… иного выбора-то нет. Если только не возвращаться к теме ее изнасилования, от которой хотелось сплевывать. От досады, а не чего-то еще. Ибо не было мужчин, что хотя бы раз не занимались подобным - это же такая отличная разрядка, особенно когда нужно освежить мысли в голове...
Вопрос, заданный ею не был неожиданным, неожиданным скорее было то, что она вообще обратилась к нему. Сама и, похоже, чисто из праздного любопытства. После вчерашнего она держалась стороной по понятным причинам и этот шаг в его сторону заставил тэнэбрэ направить на девушку внимательный взгляд, в то время как ноги понесли его к одному из стульев перед печкой, тому, на котором он сидел до этого. Он стоял спиной к входу, но полубоком к кровати, через тот стул, на котором до этого сидела сама эрбэнэт. И с этого места было отлично ее видно.
- В моей семье так было принято, - отозвался он, когда косичка была заплетена, а одна прядка, специально удлиненная для этого, была обмотана вокруг кисточки, на замену шнурку. Кисти рук легли на бедра чуть расставленных ног, а точнее на полотенце, что лежало на них. – Когда я жил в Чисгэрии у каждого знатного рода были какие-то свои правила подачи себя в обществе. Это было что-то вроде показательного выступления без слов и лишних жестов.
Он усмехнулся, вновь припомнив то время, приняв практически ту же позу, что и в прошлый раз, разве что убрав согнутые в локтях руки за голову и глядя куда-то в район покрывала кровати.
- Кто-то окрашивал волосы в разные цвета, одни – у корней, вторые – на кончиках, третьи – только отдельные пряди. По этому и самому цвету можно было без труда определить к какому роду или общему Клану ты имеешь отношение. У кого-то отличия имелись в одежде, у других - в украшениях; у некоторых женщины были колечки в сосках. В нашей семье были приняты такие косы... и еще пара вещей.
Он напряженно замолчал опускаясь локтями на колени, скосив хмурый взгляд на татуировку на левом плече. Да… малая часть его прошлого, что всегда будет с ним. Но только в воспоминаниях.
- Но это было давно и сейчас в этом уже нет смысла... просто привычка, - задумчиво хмуря брови, добавил он.
Он не знал, были ли мертвы все члены его личной семьи, кроме сестры, и все же, ему было привычнее думать, что он остался один. Из всего Клана наверняка были другие семьи, но вот именно его род...
Шиан шумно выдохнул, приоткрыв рот и сильнее нахмурив брови.
- Мне казалось, ты со мной не разговариваешь, - посмотрев на эрбэнэт, вдруг заметил тэнэбрэ. Взгляд его прошелся по фигуре девушки, задержавшись на волосах, а затем груди, после чего был отведен к печке.
То, что она говорила с ним до этого, когда дело касалось принятия решений, он в расчет не брал. То были слова по делу и они были нужны. Сейчас они разговаривали просто так и разговор начала она.
- ...Я ведь вроде как "надругался" над тобой, - добавил он почти тут же, и как-то мрачно усмехнулся, почти задумчиво посмотрев на девушку.
 
ДарленнДата: Вторник, 15 Май 2012, 22:58 | Сообщение # 52







Деревня Аса. Дом.

Даже пожалеть о заданном вопросе эрбэнэт не успела – когда Шиан молча направился к стулу, она решила, что он вовсе не станет отвечать. Со стороны кого угодно такое поведение показалось бы странным или грубым, но только не в случае с белокосым. И Дара просто решила, что Боги таки решили позаботиться о ней, наградив тэнэбрэ достаточно радушным настроением, чтобы вовсе игнорировать свою спутницу. Не самый худший вариант. Далеко не самый худший.
А потом он заговорил.
Первые же две фразы подтвердили недавнюю догадку – в венах Шиана действительно текла господская кровь. Знатный род или Клан, значит? Тогда ясно, почему он получил хорошее образование и где набрался своей спеси. В то, что он сейчас не рисуется и не приписывает себе то, чего на самом деле не имел, жрица верила безоговорочно. Во-первых, ни капли гордости в его словах не было, тэнэбрэ действительно рассуждал о вещах для себя обыденных, которые когда-то составляли часть привычной жизни. Ну, а во-вторых, это просто глупость – белокосый воспринимал ее как помесь домашнего питомца и утвари полезной в обиходе, вроде и содержал наравне с собой, ни в чем особо не ущемлял, чтобы не пришла в негодность, но это все. Ведь не станете же вы привирать, обращаясь к собаке или сковороде?
Слушала остроухая внимательно, даже чуть склонив голову набок, что выдавало присутствие настоящего интереса. Задавать еще каких-либо вопросов не собиралась, ей хватило и узнанного. Действительно, этот «знак Клана» теперь имел мало смысла, учитывая, что подгорная страна тэнэбрэ разорена, а сами ее жители, что господа, что простая кровь, превращены в рабов. Быть может, тогда пропала и сестра белокосого, за которой он отправился в сам Колдий, к столь ненавистным трайнам…
Мысли текли лениво и как-то сами по себе. Ей ведь на самом деле абсолютно нет разницы, зачем Шиан ездил на юг, что там делал и какими мотивами он руководствовался. Да, ей хочется знать о нем побольше, но лишь для того, чтобы худо-бедно научиться предсказывать реакцию на те или иные действия, понять, какие вещи, действия и темы лучше не упоминать вообще, чтобы мужчину не вскинуло.
Такой ленивый ток размышлений оказался прерван в одночасье, когда тэнэбрэ завершил повествование о законах своей родины и задал вопрос… из разряда опасных. Внутри у эрбэнэт будто ударил набат, предупреждающий о чем-то очень неприятном, и если бы она родилась не айлвийкой, а, скажем, кошкой или куницей, то сейчас сжалась бы, подняла шерсть на загривке и выжидательно прижала бы уши.
Близилась гадость – это подсказало внутреннее чутье. А внутреннее чутье в последнее время ошибалось ой как редко.
«Вроде как…»
Два простых и безобидных вроде как слова подействовали как хороший толчок в грудь. Будь он физический, то прижал бы к деревянной спинке, а этот швырнул ее на несколько часов назад, на поляну перед костром. И глядя в серые глаза, запоминая эту усмешку, колдунье показалось, что она вновь ощущает холодное прикосновение внутри себя.
Ощущение чистоты мигом пропало, словно его и не было. Умом-то она понимала, что Шиан к ней с тех пор не прикасался, но омерзение вновь разлилось внутри. И самое отвратительное, что вот эту грязь – эмоциональную, не смоешь и тонной мыльной воды, хоть всю оставшуюся жизнь проведи в бане.
Взгляд девушка отвела, глядя теперь куда-то в сторону выхода из дома.
«Надругался» Слова-то какие… Ладные. Умные. Господские. Интересно, Шиан, все сыновья знатных Кланов Чисгэрии были такими выродками как ты?
А потом в памяти воскресли едва ли не вторая фраза, которую озвучил белокосый после похищения своей «должницы». Пожалуй, именно ее нужно было запомнить с самого начала, потому что именно она являлась ключевой в их сосуществовании.
«Не разговариваю с тобой? Что за бред? «Не разговаривать» может обиженная, дама, которая надула губки и теперь не разговаривает с провинившимся по ее мнению мужчиной. А я…»
- Я просто стараюсь помнить, с кем говорю, - спокойным, ровным, каким-то деревянным голосом ответила жрица, практически повторив его собственные слова.
«…иногда получается плохо. Как сейчас слабость, усталость, обманчивое спокойствие берут верх, и даже в тебе начинаю видеть собеседника. Это ничего. Это пройдет».
 
ШианДата: Вторник, 15 Май 2012, 23:25 | Сообщение # 53







Деревня Аса. Дом.

Короткий ответ сразу дал понять, что девушка напряглась. Голос, его тон, был уже совершенно не таким, каким она спрашивала про косу. Что, он напомнил ей о неприятном контакте? Как будто она забывала о нем когда-то - если верить всем тем словам, которыми она окатила его там, на поляне, ее ненависть не должна была позволить ей забывать о подобном. Каждый взгляд на него должен был напоминать ей об этом, разве нет?
А она почти беззаботно несколько минут назад поинтересовалась тем, о чем могла даже не спрашивать. Слишком беззаботно для той, что старается «помнить с кем говорит». Серые глаза тэнэбрэ едва заметно сощурились, когда он моргнул, а затем встал со стула.
- Ну и с кем же ты говоришь? – сделав шаг в сторону кровати, он оперся левым плечом о деревянную балку, что была по центру хижины, подпирая крышу. – Что ты видишь перед собой? Просвети меня.
Он еще много чего хотел добавить к своим словам, но сдержался, решив, что не будет говорить ни единого лишнего слова. Пусть говорит сама. После ее слов о том, как сильно она его ненавидит и желает его смерти, какое-то простое мнение о том, что он из себя представляет вряд ли бы заставило его сделать хоть что-то в ее сторону. Дать ей затрещину желание появлялось лишь когда она с уверенностью рассуждала о том, о чем понятия не имела, будто это было не так. А какое-то жалкое мнение… оно не стоило внимания. Но узнать его было любопытно.
Он внимательно смотрел на девушку, блуждая взглядом по ее лицу и периодически – по телу. Странное чувство было – он не рассматривал ее как ту, что могла бы удовлетворить его. Не только в плане постельных утех - тут-то вряд ли могло быть иначе – промежность у всех женщин одинаковая - но и во всем остальном. Огонь в ней был... но она так старательно его тушила, засыпая песком какого-то ханжества, что его брала тоска. Он не особо уважал тех, кто не принимал себя такими, какими они являлись, убеждающих и себя и других, что они - другие.
Но почему-то глядя на эту дуреху, упрямую и своевольную, у него нет-нет и проскальзывало какое-то странное желание. Вернее, их было несколько. Первым, конечно, в такие моменты было стукнуть ее хорошенько, вторым – отодрать, третьим… третьим, третьим… вот здесь-то он и переставал понимать, что за желание в нем билось. Если отбросить то, что он поставил себе практически главной целью некоторое время назад. Все, что он понимал из всего этого было то, что то, какое желание, которое он осуществит по отношению к ней полностью зависело от ее слов и его… терпения. Не менее хорошо он понимал то, что ни одно желание, демоны бы их побрали, он до конца осуществить не может. Избить ее до полусмерти – какой смысл? Ему же потом ее выхаживать, ведь она все еще нужна ему. Изнасиловать... нет, это был самый крайний случай. Поставить ее раком и засадить до упора, безусловно, идея заманчивая… но слышать рев и видеть бабские слезы – это было выше его. Это убивало всякое желание.
- Не беспокойся, я тебя и пальцем не коснусь… это всего лишь праздный интерес, - вдогонку своей последней фразе, произнес Шиан, качнув головой. - Раз уж мы начали говорить.
 
ДарленнДата: Среда, 16 Май 2012, 11:28 | Сообщение # 54







Деревня Аса. Дом.

Когда мужчина поднялся со своего места и двинулся к кровати, колдунья мысленно застонала, и сотню, тысячу раз прокляла и себя, и свой язык, и все на свете, причем такими словами, которые обычно даже не вспоминала, не то что бы во фразы выстраивать.
Ну кто, кто тянул ее за язык? Почему нельзя было промолчать? Да пусть он хоть на всю голову себе кос наплетет, ну какая ей разница?!
Чуть прищуренным, выжидающим взглядом девушка наблюдала за перемещениями тэнэбрэ, пытаясь хоть как-то предугадать последующие действия. Получалось паршиво, пусть и отлегло немного, когда он не стал приближаться вплотную, а остановился возле деревянной подпорки.
Заданный вопрос Даре не понравился. В заверения белокосого она не верила абсолютно, потому что сполна налюбовалась на его резкую смену настроения. И отвечать ему тоже не хотелось абсолютно.
Рядом с Шианом ей казалось, что она пробирается через какое-то бескрайнее болото. Глянешь вправо – топь, влево – топь, впереди и за спиной то же самое, и конца края этому не видно. Каждое слово и действие – это шаг. Если шаг будет неверным можно уйти в трясину с головой, и нахлебаться такого…
«Верный вопрос, тэнэбрэ. Не «кого вижу», а «что вижу». Я вижу существо. Непонятное, разумное, хитрое, и оттого еще более опасное. В какие-то минуты в тебе можно разглядеть некие человеческие черты, но это фикция, мираж. Видимость. Потому что наступает иной момент, и становится видна твоя истинная натура – именно то существо. Словно какая-то демоническая тварь проглядывает сквозь пластину слюды. Сказать тебе все это? И что ты захочешь показать мне за эти слова?»
Самое паршивое, что проигнорировать обращение – это ведь тоже не вариант. Кто знает, что щелкнет в голове у Шиана, если «луовийская шлюха» не пожелает с ним разговаривать? Молчать раньше надо было, пока они сидели по разным углам дома, а теперь это может лишний раз спровоцировать тэнэбрэ.
Внутренне подобравшись, целительница все же двинулась по «болоту». Выбирая слова, словно нащупывая твердые кочки, и надеясь, что не оступится. Она по-прежнему глядела на Шиана, голос так же был прежним – ровным и лишенным всякой эмоциональной окраски.
- Ты опасен. Совершенно непредсказуем. Поэтому вести такие разговоры совсем не хочется.
Под взглядом мужчины говорить было сложно, будто на шее медленно затягивалась висельная петля. И все же, уроки полученные в хозяйском доме она помнила и сейчас. Дерзить и хорохориться нельзя. Забиваться в угол, сжимаясь в комок и скуля – тоже нельзя. И первое, и второе наказуемо. Нужно просто замереть, подобраться, оставаться на своем, стараясь говорить нейтрально и как можно меньше. И тогда, девять из десяти – неприятности пройдут стороной.
На мгновение Даре показалось, что она вновь на Манипуре, в доме Грейвелла, и почти сразу же из взгляда ушло тревожное ожидание. Она приподняла подбородок, все еще глядя на Шиана снизу вверх, но при этом глядя спокойно, и открыто.
- Подобных вопросов больше не будет.
Сильнее всего ей хотелось, чтобы белокосый сейчас потерял интерес к этой беседе, отвернулся и отправился дальше греться у огня.
 
ШианДата: Среда, 16 Май 2012, 13:13 | Сообщение # 55







Деревня Аса. Дом.

Эрбэнэт ответила не сразу. Не стоило труда догадаться, что происходит в ее голове – наверняка там промелькнуло в секунды после его вопроса столько разнообразных картинок и слов, что ему потребовалось несколько минут, чтобы изучить и оценить все в полной мере. В том, что на наверняка считала его чудовищем и последним ублюдком на Эрде – в этом он не сомневался ни единой секунды и не стал бы, ответь она ему что-то менее агрессивное. Конечно, ведь он – поддонок и тварь – позволил себе дотрагиваться до нее против ее же воли!..
«Несчастная дура…» - с какой-то смесью снисхождения, раздражения и брезгливости подумал Шиан. Нет, конечно, дурой эрбэнэт не была, но вот чувство самосохранения у нее работало откровенно паршиво. Убеждать его в его же неправоте, дерзить, упрямиться – и все это когда он далеко не в самом теларокском расположении духа, безусловно, невероятно «умный» ход. И это было самым странным – дурой она не казалась и действительно не была, так почему ведет себя иногда как последняя идиотка? Стоит ли после такого удивляться, вызвав его, мужчины, гнев, что она получала по заслугам, что ее наказывали? Этого Шиан совершенно не понимал.
Но эрбэнэт вдруг ответила на его вопрос – крайне сдержанно, явно боясь вызвать новую агрессивную реакцию с его стороны. А ведь он вроде дал слово, что не тронет ее – неужели он стал бы спрашивать, если бы не был готов к потоку не самых приятных слов? Он спрашивал именно чтобы услышать их от нее, а не это… жалкое подобие правды.
«Трусиха… со слабым чувством самосохранения», - в который раз убедился тэнэбрэ. Почему она берет в расчет только свои наказания, он не понимал. Вопросов больше не будет… уж лучше бы были только такие, а не те, что вынуждают ее наказывать – видеть как она ревет ему тоже радости особой не доставляло. Странно, ведь когда она разговаривала нормально, а не порола чушь – разве он не отвечал ей тем же? Он даже рассказал ей о своей сестре, к своему удивлению, а сегодня рассказал о той части своего прошлого, которая ее, в общем-то, не касалась…
Может быть ей просто нравилось чувствовать себя униженной и оскорбленной, нравилось, когда было на что жаловаться? Нравилось, когда ее мучают? Кто знает, что в голове у этой эрбэнэт, она же луовийка, могла всего насмотреться в своем Храме, пусть даже и не была одной из тех дрянных шлюшек…
На последние слова Шиан отреагировал хоть как-то, в отличие от первых – слегка приподнял левую бровь. Ее слова сопровождались приподнятым подбородком, на который мужчина обратил даже больше внимания, чем на ее слова. В мыслях сразу вспыхнула яркая картинка того, как она стоит перед ним на коленях и активно работает ртом…
«Рок, ты издеваешься надо мной? Зачем посылать такие видения, когда я даже не могу заставить ее…» - заставить он, конечно, мог, но это был не выход.
- Я не против разговоров… когда ты не порешь чушь о том, чего не знаешь, - заметил тэнэбрэ, усмехнувшись. Развернувшись через правое плечо, он двинулся к «своему» стулу у печи и вновь опустился на него, откинувшись на спинку. – Не в моих правилах издеваться над женщинами, но если они нарываются на наказание – они его получают. Я ведь мог тебя избить тогда или изнасиловать, - он коротко глянул он на эрбэнэт, криво ухмыльнувшись, затем вновь отводя взгляд к печке, - но не сделал же этого. Как и сейчас, хотя ты как будто ждешь приглашения, сидя на этой кровати…
Он как-то странно улыбнулся, скорее весело, но при этом продолжал глядеть на печь. Кожа его уже практически высохла, разве что от влажных взъерошенных волос по спине и груди нет-нет да и пробегала одна-две капли.
 
ДарленнДата: Суббота, 19 Май 2012, 20:52 | Сообщение # 56







Деревня Аса. Дом.

Видимо Боги услышали ее пожелания, потому что Шиан действительно отвернулся, пусть и выдал одну из тех фраз, которые мучительно хотелось парировать. Ах, ну да, когда она не порет чушь о том, чего не знает! А когда он расписывал то, как она становилась перед кем-то там на четвереньки, и все это – исходя лишь из своей собственной уверенности, будто храмы Богини это религиозный бордель, а все жрицы - шлюхи? Это при том, что святилищ Луови небось, видел не больше, чем сама эрбэнэт – алтарей Рока. Но это ничего, это ведь его касается. А самому Шиану можно нести какую угодно, чушь!
Дара чувствовала, как внутри поднимается уже знакомый гнев, поэтому покрепче стиснула зубы. Нет, говорить или возражать не стоит, вдруг он решит вернуться? А это последняя вещь на свете, которая сейчас нужна айлвийке. В сторону тэнэбрэ вообще старалась не смотреть, опустив взгляд и рассматривая одеяло.
Тему издевательств и наказаний она так же поддерживать не желала – на все упомянутое было свое мнение, и колдунья очень сомневалась, что оно совпадет с мнением белокосого. Но одна мысль, что тот считает себя вправе дрессировать ее как собаку, чередуя наказания, лишь распаляла вновь поднявшуюся злость. А уж заявление, подразумевавшее, что она должна быть благодарна Шиану за то, что тот не бьет и не насилует ее – и подавно. Такие разговоры, такое мировоззрение казалось эрбэнэт… диким. Не животным даже, а чудовищным. Она выросла в мире, где тебе не нужно ждать от каждого встречного насилия, какой бы вид то насилие не приняло.
Девушка понятия не имела, какие цели преследовал тэнэбрэ, задавая свои предыдущие вопросы, быть может, действительно из праздного любопытства захотел узнать, каким она видит его, а может – спровоцировать новый спор, из которого Шиан выйдет победителем за счет своей силы. А потом, как ни в чем не бывало, скажет, что девка своей дерзостью сама нарвалась на наказание, и виновата тоже сама. Ну уж нет, хватит.
И лишь последние слова, обращенные к ней, заставили жрицу испытать что-то кроме раздражения. Чувство это было так же недобрым, некая смесь удивления, непонимания и неприязни. Так значит, она и сейчас ему чем-то не угодила? Провоцирует его на избиение или насилие тем, что села на кровать?
«Святые Боги, что творится у него в башке?» - не поднимаясь, Дара глубоко вздохнула. Безумно захотелось вскочить с кровати и… заняться хоть чем-нибудь, что не будет привлекать внимание мужчины. Вымыть посуду или действительно поставить рис. Или заняться стиркой. Но для всего перечисленного нужна была вода. Еще больше хотелось выйти прочь из домика, чтобы вновь ощутить желанное одиночество, свободу от правил, устанавливаемых Шианом… вот только, куда пойдешь? Слоняться по деревне полной трупов?
Внезапно она ощутила иную усталость - не физическую, которая как раз была терпима, а эмоциональную. Ее порождали эти топкие разговоры и невозможность общаться спокойно, доброжелательно. Именно сейчас эрбэнэт особо остро почувствовала, как ей не хватает собеседника, которому легко улыбнуться и которого ты не боишься взбесить неосторожным словом.
- Я не жду никаких приглашений, - все же она уперлась руками в покрывало и встала с постели. - И тем более не жду, что меня ударят или изнасилуют за то, что я села на кровать.
Придумать дело все-таки удалось – рис, найденный ранее, вряд ли был дорогим, поэтому и крошки и всякой мелкой пакости в нем предостаточно. Можно сесть на кухне и перебрать его – вроде и занята, и дело такое, которое даже Шиана не должно раздражать. Прихватив чистую миску и мешочек с зерном, Дара опустилась на стул перед кухонным столом.
 
ШианДата: Воскресенье, 20 Май 2012, 15:00 | Сообщение # 57







На ответ эрбэнэт Шиан лишь негромко рассмеялся, и смех был искренним. Ее слова действительно его позабавили. Все-таки, с неумением держать язык за зубами эта девчонка иногда, когда не говорила лишнего, могла сказать что-то, что он почти одобрял. Удивительно это признавать, но моментами она была очень даже смышленой, жаль только (а может и хорошо), что ей ее смышленость не помогала в тех ситуациях, когда надо было понять, что нужно промолчать. А может она и понимала, вот только заткнуть себя же у нее сил не хватало.
Проведя тыльной стороной ладони по губам, будто стирая усмешку, Шиан поднялся с места и бросил взгляд на ушедшую к кухне девушку. Та снова начала возиться с какими-то мешками, похоже, крупами, а потом и правда уселась за стол, видимо, чтобы перебрать зерно. Тэнэбрэ же отправился к сумке, чтобы, наконец одеться. После этого, попросту не найдя, чем можно заняться, он ушел на исследование деревни, закутавшись в накидку, чтобы не промокнуть до последней нитки, как в прошлый раз. Ауровое видение подсказывало, что деревня была мертва – все, кто в ней остался были чем-то (или кем-то…) убиты. Вот уже вторая деревня, в которую он является, радует наличием трупов, будто он идет по чьему-то следу сам того не подозревая. Различия были лишь в том, что в той деревне явно орудовал какой-то тронутый на голову колдун, решивший использовать деревню как тренировочное поле, для испытания своих колдовских сил. Ведь на кого, по идее, было ему нападать? Они явились уже в охваченную его силами деревню, которая полегла не меньше суток назад. А здесь все было иначе – тела были просто высосаны. Он бы подумал на Демонов, но ими в округе даже не пахло… и все же Шиан старался быть начеку.
Наутро им нужно будет продолжить путь и выдвинуться в сторону города – земли этой страны, этих махо, ему уже опостылели, как и постоянная дорога и деревни, усеянные трупами…
 
ФРПГ Плач Богов: Император » ИГРОВОЙ МИР » Руины памяти: Эпилог » Дома мертвецов (4 день Второго месяца Осени 721г. Империя, район Далий.)
  • Страница 3 из 3
  • «
  • 1
  • 2
  • 3
Поиск:


Общение с видом на Обновления
 
500
  • Рука помощи (№16 | 16:52)
    Автор: Брэндт

  • Горза "Ищейка" (№11 | 17:32)

  • Керк "Танцор" (№3 | 01:27)

  • Белые башни Империи (№6 | 01:47)
    Автор: Kаин

  • Глубокие следы (№52 | 19:36)
    Автор: Кила

  • Всего лишь наемник (№12 | 11:44)
    Автор: Рона

  • Не сидя на месте (№115 | 13:34)
    Автор: Рона

  • Загнанные звери (№64 | 21:53)
    Автор: Рейка

  • Жгучее касание (№19 | 22:38)
    Автор: Рона

  • Рона Эйнвар (№1 | 09:01)

  • Спасительное уединение (№44 | 00:28)
    Автор: Рейка

  • И человек немыслим без людей (№15 | 00:13)
    Автор: Анлеифра

  • Проблемы Носителя (№12 | 18:04)
    Автор: Рейка

  • Кем я стал? (№17 | 10:43)
    Автор: Рейка

  • Змея укажет путь (№124 | 14:26)
    Автор: Кила

  • Фахд рах'Мерих (№2 | 01:39)